«Тогда не было разделения по национальному признаку»
[vc_row][vc_column width=»1/1″][vc_column_text]
В этом году в Росси широко отмечали 55-летие знаменитой киноэпопеи режиссера Герасимова «Тихий Дон», снятой по одноименному роману Михаила Шолохова о судьбе донского казачества России в начале двадцатого века.
[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=»1/1″][vc_column_text]Одну из главных ролей – роль Натальи Мелеховой — в фильме сыграла молодая актриса Зинаида Кириенко. Эта роль сделала ее знаменитой и любимой миллионами зрителей и принесла молодой актрисе большую популярность. Зинаида Кириенко снялась также в фильмах «Зачарованная Десна», «Вдали от Родины», «Казаки», «Знакомьтесь, Балуев», «Самый медленный поезд», «Залп «Авроры», «Такой большой мальчик», «Живая вода», «Небо со мной», «Они были актерами» и многих других. Зинаида Михайловна удостоена Государственной премии СССР и звания Народной артистки РСФСР.
Сегодня любимая народом артистка много ездит с концертами по всей стране, выступает на творческих вечерах. В исполнении актрисы звучат старинные романсы и стихи. Однако не многие читатели «Проджи» знают, что эта великолепная актриса и просто обворожительная женщина – наша землячка, и родилась она в Дагестане, где провела первые годы своей жизни. О своих воспоминаниях она рассказала нашему журналу.
— Мой отец, Георгий Константинович Широков, родился в 1900 году и был родом из состоятельной семьи. Он учился в Тифлисском юнкерском училище по классу трубы, когда началась революция. Вместе с другими воспитанникамив 1919 году его посадили в Новороссийске на пароход и отправили в Лондон, спасая генофонд России. Но в Англии в то время был кризис, молодые юнкера оказались там никому не нужными, поэтому устраивались кто как мог. Отца с несколькими друзьями взяли работать в ресторан, они чистили картошку и питались очистками. Вскоре эмигрантам разрешили вернуться домой. И спустя несколько лет отец, скопив денег на дорогу, вернулся на Родину настрадавшимся и надломленным.
Георгий Константинович обосновался в Дагестане, где работал бухгалтером. Мой дед Петр Иванович Ивановгде в то время работал инженером-строителем в Дагестане, он-то и познакомил моих родителей. Моя мама, Александра Петровна Иванова, была моложе отца на девять лет. Мама была волевой, энергичной, красивой и боевой женщиной. Работала на рыбоконсервном заводе в Махачкале, руководила кружком «Ворошиловский стрелок», воспитала два набора кавалеристов. Лихо скакала на коне, рубила лозу, брала призовые места на соревнованиях. Родители поженились, появился на свет мой старший брат Владимир, а через четыре года — я. Мама во время беременности читала книгу о греческой певице по имени Аида и решила, что если родится дочка, назвать ее Аидой. Но когда пришла пора идти регистрировать дочку в ЗАГСе, мама приболела, и туда отправился отец. Он подумал: «Как это так? Русская девочка и зовут ее Аида?». И записал меня Зинаидой. Мама очено расстроилась. Но отец ее успокоил: «Зина-Ида —сразу два имени». И я Идой была еще в школе и в институте: все меня так звали, даже тетрадки подписывала – Ида Иванова.
Мои родители оказались слишком разными людьми: мама — боевая энергичная, а отец после эмиграции потерял свой стержень, надломился. Когда мне не исполнилось еще и трех лет, они развелись. Этот развод впоследствии спас всех нас — меня, брата и маму. В 1939 году Георгия Широкова арестовали, припомнив ему юнкерское прошлое, хотя формально причина была другой. Об отце у меня сохранилось одно-единственное воспоминание — его лицо в застекленном верхе входной двери, рядом с которой я играла в коридорчике. «Идочка, доченька, открой дверь», — попросил он. Я и открыла. Он взял меня на руки и понес по улице Буйнакской. Затем мы оказались на Привокзальной площади, где он купил мне в деревянном ларьке конфеты в кулечке. Помню, как мама с бабушкой потом забирали меня у папы.
Поначалу мы жили в Махачкале, где я 
и родилась, на улице Буйнакской, номер дома точно не помню – то ли 45, то ли 48. Дом был двухэтажный, с улицы входили в парадную дверь, которая вела в закрытый со всех сторон двор. А в квартире у нас были широкие подоконники, на которых мы с братом любили лежать. Бывало, лежишь там и слушаешь улицу – так интересно! Приехав в Махачкалу в начале 90-х, я нашла свой дом и квартиру – первая дверь налево, постучалась, и мне открыла молоденькая девушка, которая очень удивилась, увидев меня, и разрешила мне пройтись по комнатам, и тогда эти подоконники не показались мне такими уж широкими. Тогда я будто вернулась в свое детство. В квартире сохранилась круглая голландская печка, да и мебель стояла точно так же, как у нас. Еще я помню зиму в Махачкале, мороз и снег, замерзшую дорогу, мощеную булыжником, на нашей улице и в переулке, который шел под уклон к морю. Зимой он превращался в горку для детворы. Мальчишки катались с нее на самодельной металлической раме, которая сильно разгонялась. Как-то я тоже решила прокатиться, меня усадили на эту раму, и я поехала, а было мне тогда лет шесть. Сани быстро разогнались, я не смогла затормозить, перелетела через Буйнакскую улицу и врезалась в машину «скорой помощи», которая стояла на моем пути. Я рассекла подбородок о бампер «скорой» , они тогда напоминали небольшие автобусы, и свалилась с рамы, которая улетела далеко вперед. У меня до сих пор остался шрам на память о том случае.
В первый раз я увидела кино в Махачкале, в кинотеатре недалеко от дома (ныне – к/т «Дружба»), где показывали фильм «Человек с ружьем». Это была первая картина, которую я запомнила. Я даже помню переполненный зал кинотеатра, очень яркие впечатления остались на всю жизнь. Что еще помню? Городской сад помню, ириски бесконечные и детсад. А еще помню похороны Сулеймана Стальского, провожать его в последний путь пришло очень много людей. Похороны проходили в сквере (ныне — Родопский бульвар) и мама несла меня на руках, хотя я и сама уже могла ходить. Такие вот остались яркие впечатления.
Началась война, и маму послали на курсы, на которых готовили специалистов по заготовке зерна, так как фронт надо было обеспечивать хлебом. Мама так напряженно занималась, что как-то раз у ее из глаз пошла кровь, капли крови попали на терадь с лекциями – лопнули сосуды от перенапряжения. Вот так раньше учились, и моя мама была не одна такая. Вскоре маму послали в Дербент работать директором элеватора, и мы переехали с ней. Там нам дали квартиру в директорском доме на самом краю города, а дальше простирались виноградники с удивительно сладким и сочным виноградом. А мама ездила в город верхом, как-то она взяла меня к себе в седло, и мне показалось, что я очутилась где-то на втором этаже. На заготпункте была столовая, в которой готовили лапшу из муки с отрубями, и я приходила туда покушать этой лапши, которая мне очень нравилась. Помню мужчин, которые ездили на маленьких осликах, а ноги их волочились по земле или они их задирали, было очень смешно. Еще помню буйволов, лежавших в лужах. Между нашим домом и морем проходила железная дорога, по ней прибывали с фронта эшелоны. Однажды я бежала на море, полезла под вагоном, а состав тронулся. В доли секунды я вылезла наружу и выдернула ноги почти из-под колес, сильно испугавшись.
О море воспоминания особенные. Я очень любила играть на берегу Каспия, забираться на огромные камни в море. Брат мой ловил бычков и приносил их домой нанизанными на прут, а потом мы их жарили. Тогда в камнях ловилось много бычков, и мальчишки их нанизывали гирляндами на прутья. Одно время дед с бабушкой жили в поселке на рыбных промыслах, на Карамане, дом их находился прямо на берегу моря, и мы, дети, часами пропадали на берегу. Помню, у бабушки там была корова Горянка, такая маленькая, бурого цвета, горная порода, так что молоко у нас было свое.
Моя мама была стройная, очень энергичная, красивая женщина и очень нравилась мужчинам. Еще в Махачкале у нее появился друг, по национальности он был белорусом. Его, как и моего отца, звали Георгий. Он работал в ЧК, маму ревновал очень. Стройный был, подтянутый, с густыми волосами. Георгий одним из первых ушел на фронт и вскоре погиб. В Дербенте мама познакомилась с Михаилом Игнатьевичем Кириенко, который был комиссован с фронта по ранению. Он работал главным бухгалтером на том же пункте по приему зерна, где мама была директором. Мы жили в одном доме, Кириенко приходил к нам каждый день и ставил пластинку:
Предо мною вы явились,
Как заветная мечта.
Чувства страсти пробудились.
Победила красота.
Сидел и слушал. А мне больше нравилась песня на обратной стороне:
Ехали цыгане с ярмарки домой, да домой,
И остановились под яблонькой густой.
А вскоре мама и Михаил Игнатьевич поженились. Отчим по-настоящему заменил мне отца, фамилию и отчество я взяла его. С тех пор я и стала Зинаидой Михайловной Кириенко.
В Дербенте мама отправилась к секретарю райкома и попросила его перевести ее в другое место. Секретарь предложил: езжайте в другой район – Ставрополье или Краснодарский край, освобожденные от немцев, поднимайте сельское хозяйство. Мама выбрала станцию Аполлонскую, ей понравилось название, недалеко располагалась станица Новопавловская, где мама возглавила пункт заготзерна. Мама с мужем уехали, а спустя два года и мы с дедом и бабушкой перебрались в Новопавловскую. Вся станица утопала в цвету вишен, яблоней, таких роскошных садов, какие были тогда в Новопавловской, теперь не увидишь.
— Вы упомянули, что, будучи уже известной актрисой, вновь приезжали в Махачкалу. Вы выступали с какой-то программой или просто приехали в город вашего детства?
— Меня вместе с группой с радио пригласили поддержать на выборах в Верховный Совет одного депутата, который был в то время председателем колхоза в горах. Вот так я снова попала в Дагестан. Я уже не помню ни названия колхоза, ни села, ни имени самого депутата. Мы ездили к нему в гости в село, были у него дома. Будучи в гостях, я присела на диван и увидела, что рядом лежит меховая подушечка, погладила ее рукой – и вдруг из клубочка шерсти высунулась мордочка! Оказалось, что это щенок. Он был таким милым, так мне понравился, что я упросила хозяина подарить мне его. В то время были модны собачьи бои, и щенка готовили как бойцового пса, даже ушки ему успели обрезать. И сын хозяина все время твердил: «Это бойцовый пес! Ему нельзя жить в городе, вы его испортите!». Но я пообещала, что щенок будет жить у меня на даче, а не в квартире, что ему у нас будет хорошо. Щенка звали Гурша. Он вырос в очень красивого, сильного пса, мы его полюбили. Однако вскоре Гурша исчез с дачи. Думаю, его просто украли, так как позже мы видели похожего пса такой же масти в доме, неподалеку от нас. Откуда там было взяться кавказской овчарке?
— Зинаида Михайловна, сегодня, когда вы слышите о Дагестане, какие ассоциации возникают?
— Вы знаете, как будто что-то родное. Я помню, что еще мама говорила, что Дагестан – самая многонациональная и самая дружная республика. Она о дагестанцах всегда отзывалась с теплотой. У мамы была подруга Мария, по национальности — персиянка, она гадала на картах, они с мамой очень были дружны. Тогда не было разделения по национальному признаку. Мне очень хочется вновь посетить места, где прошло мое детство, пройтись по городу, все вспомнить, ведь самые яркие впечатления у нас остаются именно в детском возрасте. Хочется вновь увидеть море и Городской сад.
— Чего бы вы хотели пожелать дагестанцам в Новом 2013 году?
— Я хотела бы пожелать замечательной Республике Дагестан, о которой у меня остались воспоминания, что она была самая мирная, самая дружная, самая многонациональная республика, где никогда никто не задумывался, кто какой национальности, чтобы наконец прекратились все эти трагические события, которые сегодня там происходят, чтобы вернулись прежние, добрые, сердечные отношения между людьми – это прежде всего. Ну и, конечно, чтобы город Махачкала расцветал, стал бы гораздо красивей, чем я помню, хотя детские впечатления и трудно превзойти.[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row]