Рожденный летать…

Наверное, почти каждый человек пытался составить воображаемый или реальный список дел, которые обязательно нужно сделать в своей жизни. И у многих в этом списке не последнее место занимает пункт «Прыгнуть с парашютом».

Герой нашего интервью Алексей Повереннов родился в Дагестане, а сейчас проживает в Москве. Он мастер спорта международного класса по парашютному спорту и прыгал уже десять тысяч пятьсот раз! Если попробовать сосчитать, это в день по одному прыжку в течение где-то 30 лет! Однако не будем гадать, Алексей обо всем расскажет сам.
– Алексей, расскажите о себе, о вашем пути в парашютном спорте.
– Я родился в Махачкале в 1973 году. Свой первый прыжок я сделал в этом городе за 10 дней до того, как мне исполнилось 15 лет. Попал я на аэродром, скажем так, из «стадного чувства». Ребята в нашем классе узнали о прыжках с парашютом и все перемены только об этом и говорили. Я услышал и, не задумываясь, сказал: «Я тоже хочу». Это как раз тот возраст, когда пытаешься куда-то деть свою энергию: я ведь перепробовал и гандбол, и баскетбол, и борьбу. А потом оказалось, что мои школьные друзья имеют по 7, 8, 9 прыжков. Когда только начинаешь, это большой разрыв, преодолеть который кажется трудно. Хотя позже у меня были дни, когда я и по 20 прыжков делал. Этот спорт меня настолько захлестнул, что по окончании 8-го класса на моем счету было уже более 250 прыжков и я был кандидатом в мастера спорта. И, разумеется, не собирался останавливаться. Парашютный спорт отнимал у меня все свободное время, ведь чтобы чего-то достичь, нужно было подолгу пропадать на аэродроме.
– Было ли вашей целью получить звание мастера спорта?
– Здесь свое дело сыграл спортивный интерес. Когда я сделал три прыжка, мне присвоили третий разряд. Это, конечно, не такое достижение, но отличный стимул. Я стал прыгать чаще, и, соответственно, разряды повышались. В Советском Союзе получить мастера спорта было довольно тяжело, а я стал им в 16 лет. Чтобы получить такой разряд, нужно показать результат на соревнованиях: прыжки на точность приземления, выполнение комплекса фигур в свободном падении (6 фигур за 8,7 секунды). До нас, в Махачкалу, информация всегда доходила долго, и когда я и мой товарищ приехали на соревнования, узнали, что правила ужесточены. Нужно было выполнить все за 8,4 секунды. У меня получилось меньше чем за 8. И в Дагестане в истории парашютного спорта я остался единственным, кто умудрился это сделать до армии.
– И после вы попали в сборную России по парашютному спорту?
– Я занимался в Клубе классическим видом, но всегда мечтал заниматься групповой акробатикой, которая считается дорогим видом спорта. Тренер сказал мне, что моя задача – попасть в ВДВ, откуда меня уже заберут в состав сборной команды. Так все и произошло. В свои первые сборы в Фергане за полтора месяца я совершил 230 прыжков. Уже в составе отметил свой юбилейный тысячный прыжок и прыгал в четверке (акробатика), о чем вообще мог только мечтать. Это был очень насыщенный период жизни, когда я практически жил на аэродроме, почти не имея свободного времени.
– Расскажите о ваших достижениях в составе сборной России.
– Когда я попал в первый основной состав, началась другая жизнь. Еще при СССР начались постоянные поездки за границу на соревнования, что для меня было шоком. Друзья говорят – мне повезло, что первый раз я попал не в Америку, а в Словакию, иначе совсем бы дар речи потерял. За первый год мы объездили около 12-14 стран. Тогда я был молод, и мне было интересно считать, в скольких странах я был, в скольких морях-океанах искупался. Сейчас я вряд ли смогу пересчитать количество таких стран и морей.
– Какая поездка запомнилась вам больше всего?
– Серьезный отпечаток в моей жизни оставил Таиланд. Там мы установили мировой рекорд по воздушной акробатике, который до сих пор никто не побил и вряд ли побьет. Мы сделали в свободном падении фигуру из 400 человек! Это, наверное, какое-то везение, что удалось собрать столько человек вместе, а все остальные технические и природные факторы не подвели. Вряд ли когда-нибудь кто-нибудь сможет переплюнуть нас. Если говорить лично обо мне, я – многократный чемпион России и СССР. Становился в начале своего карьерного пути бронзовым призером чемпионата мира, серебряным призером чемпионата Европы, после чего в моей жизни произошло событие, разрушившее все мои планы: я попал в аварию. Из-за полученных черепных травм мне пришлось уйти из сборной, но я восстановился и стал заниматься инструктажем – прыгать в тандеме.
– Сколько прыжков на вашем счету на сегодняшний день?
– 10 500. Понимаете, это сегодня прыгнуть с парашютом – недешевое удовольствие, которое позволить себе может не каждый. А раньше, когда я был молод, прыжки были бесплатными. Тем более я работал в Клубе, в сборной, служил в армии, и мне не приходилось за это платить. В других странах все прыжки оплачиваются спортсменами. В среднем по миру прыжок стоил от 18 до 24 долларов. Помню, на одних соревнованиях в Словакии один американец спросил меня: «Сколько тебе лет?», я ответил, что 19. Следом он спросил, сколько у меня прыжков. На тот момент их было 2 200. Я назвал цифру, а он смотрит на меня с удивлением и спрашивает: «Ты что, миллионер?» Я тогда не понял, причем здесь деньги, пока мне не объяснили, что везде за это платят. Теперь и у нас, чтобы прыгнуть 1 000 раз, нужно иметь немалые средства.
– А вы помните свои ощущения от первого прыжка? И что вы испытываете сейчас?
– Конечно, эмоций было море. Первое впечатление после раскрытия парашюта – «Все, я на землю уже не попаду». В небе складывается обманчивое ощущение, что ты не снижаешься, которое проходит только ближе к земле. Сейчас я свои эмоции могу сравнить с тем ощущением, когда впервые садишься за руль. Конечно, они стерлись, и чувство страха притупилось, так как это уже моя работа. Для меня сегодня прыгнуть – это все равно, что сходить в магазин. Все действия в небе происходят на автомате. Интерес остался, но он в педагогике. Ко мне приходят люди самые разные: девочки 45 килограмм, парни 120 кг, новички и не очень. И каждому надо не просто прочитать инструкцию, а донести, чтобы в небе все прошло хорошо. Я прыгал с такими людьми, как Кириленко, Медведев, когда он еще не был известен. Все люди разные и с каждым по-своему интересно. Инструктор должен быть еще и психологом. В моей практике часты случаи, когда люди решаются на прыжок, а в самолете говорят: «Нет, я не прыгну». Тут я успокаиваю, говорю, что прыгать не будем, сейчас приземлимся. И в этот момент, когда человек расслабляется, я его хватаю и – в небо (смеется). Приходится идти на такие хитрости, но люди всегда остаются благодарными.
– Прыжок с парашютом снимает стресс?
– Определенно. Приходят люди, у которых проблемы в семье, на работе и т. д. Прыгают, и у них как будто меняется отношение к жизни: прыгнул с парашютом – значит, и море по колено. Долго пребываешь в какой-то эйфории. Парашют дает ощущение, что нет ничего невозможного. И мне дало в свое время.
– У вас когда-нибудь была мысль: «А если парашют не раскроется?»
– Он не раскрывался 15 раз. Подумаешь, ничего страшного. У парашютистов в системе всегда есть запасной. Нужно просто поменять его, и все. Это как с проколотым колесом, которое нужно просто сменить. Вот если не раскроется запасной парашют – это уже проблема.
– Что бы вы сказали людям, в том числе и нашим читателям, которые мечтают прыгнуть с парашютом, но не решаются?
– Сегодня уровень развития парашютного спорта настолько высокий, что ездить на машине гораздо опасней, чем заниматься этим видом спорта. Парашютный спорт в рейтинге не попадает даже в первые 15 технических видов спорта по травмам и смертности. Даже легкая атлетика опаснее. Это статистика, а дальше пусть люди сами делают выводы.