Первый фотограф-дагестанец

Фотография прочно вошла в нашу жизнь. Сейчас уже никого не удивишь наличием фотоаппарата и способностью фотографировать. А лет сто назад это было настоящей редкостью.

В начале XX века на протяжении многих лет единственным фотожурналистом-дагестанцем был Амин Чутуев.
Он родился 20 мая 1909 года в с. Кумух, в семье ювелира, купца первой гильдии. Его родители хотели, чтобы он получил образование и стал учителем или инженером, а сам Амин с детства мечтал научиться фотографировать. Он смог осуществить эту мечту. За свою короткую жизнь он объездил весь Дагестан и сделал богатейший архив снимков, отображающих все сферы жизни Дагестана того времени – сельское хозяйство, производство, строительство, культуру, спорт, портреты исторических личностей, писателей, поэтов, художников, артистов, ученых, виды и панорамы аулов и городов.
Об удивительной судьбе первого фотографа-дагестанца корреспонденту «Проджи» рассказал его сын Камиль Чутуев:
– Отец родился в зажиточной семье. У нас была фамилия Омаровы. В Кумухе было тогда много Омаровых, и нам пришлось поменять фамилию. У нашей семьи была кличка «Чутухур», отсюда и появилась фамилия Чутуевы. Это очень оригинальная фамилия, ни у кого больше такой нет.
Папа рассказывал, что увлекся фотографией где-то к 18 годам, несмотря на то, что родители были против этих занятий. В 20-е годы у него появился первый фотоаппарат «Фотокор» с деревянным штативом – треногой. Конечно, по современным меркам это был очень примитивный фотоаппарат. Требовалось произвести вручную множество операций, чтобы получить готовый снимок. Чтобы овладеть техникой фотографирования, отец практиковался у известных тогда в нашей республике фотографов, а также ездил в Москву к знаменитым фотографам «Союзфото».
С 1927 г. служил в кавалерийских войсках Советской Армии. Уезжая в армию, отец взял с собой «Фотокор» и снимал армейскую жизнь, сослуживцев, сотрудничал в дивизионной газете. Он с любовью и интересом рассказывал, какие у него были лошади, как он их приручал, тренировал, как они слушали его команды, как ему довелось участвовать в бою в Чечне.
После армии он окончил Землеустроительный техникум в Таганроге, но все равно занимался фотографией. С 1931 г. отец работал фотокорреспондентом в газете «Ленин Елу», с 1932 по 1940 гг. – в «Дагестанской правде». После начала ВОВ, в 1941 г. призван в ряды Советской Армии, впоследствии зачислен в запас. С 1945 г. вновь работал в «Дагестанской правде». С 1951 г. был фотокорреспондентом ТАСС по Дагестану. Кроме того, работал в республиканской газете «Багараб Байрах», Дагестанском краеведческом музее. В 1946 г. получил Почетную грамоту Президиума Верховного Совета ДАССР, в 1965 г. – Диплом Республиканского конкурса газет ДАССР, в 1967 – награду Союза журналистов Дагестана.
У папы было много друзей и кунаков по всему Дагестану. Среди них были высокопоставленные особы, писатели, актеры, художники, ученые. Особые были отношения с Расулом Гамзатовым, Юсупом Хаппалаевым, Аткаем Аджаматовым, Барият Мурадовой, художником Джемалом, Ильясом Шурпаевым и др.
Отец был известной личностью в Дагестане. Его самого и его фотографии до сих пор вспоминают те, кто встречался с ним при его жизни. Когда я встречаю людей, общавшихся или встречавшихся когда-либо с моим отцом, то каждый из них отзывается о нем как о незаурядной личности, об интеллигентном, талантливом, всесторонне развитом, с тонким вкусом человеке.
Папа был мастером на все руки, мог изготовить предметы мебели (в Кумухе до сих пор сохранилось сделанное его руками), хорошо разбирался в электричестве, мог искусно делать кладку, мог делать ювелирные изделия. Играл на разных музыкальных инструментах: таре, мандолине, кларнете, флейте, свирели, барабане, чунгуре. У нас дома были все эти инструменты, но отец со временем все раздарил. Остался только тар, его он особенно любил и в свободные минуты часто играл на нем, пел народные песни. Ни одна встреча с друзьями не обходилась без музыки. Старожилы Кумуха вспоминают, как отец с друзьями по вечерам устраивали импровизированные концерты, доставляя односельчанам огромное удовольствие, так как в те далекие годы в селе не было радиоприемников, телевизоров.
Когда в 30-е годы в Кумухе был организован Лакский театр, отец принимал там активное участие: играл в спектаклях, играл на музыкальных инструментах. Первым перевел для Лакского театра азербайджанскую пьесу «Машадиибат».
Отец очень любил цветы и много их фотографировал. В кумухском доме он профессионально разбил цветник с неизвестными для сельских жителей видами цветов.
А еще он был большой юморист и шутник. О его проделках до сих пор вспоминают и рассказывают уже как легенды жители Кумуха.
Папа никогда не настаивал на том, чтобы я тоже стал фотографом, да я и сам поначалу этим не интересовался. Иногда отец брал меня на съемки в горы, а потом дома я помогал ему проявлять фотографии, это ведь раньше был очень трудоемкий процесс. Постепенно я тоже увлекся фотографией. Папа направлял меня, подсказывал, как лучше сделать тот или иной снимок. Папа говорил: чем сделать плохой снимок, лучше вообще не делать. Несмотря на то, что многие знакомые, видя мои работы, хвалили меня и даже в шутку говорили, что я уже догнал своего отца, сам папа был скупым на похвалу, никогда меня не хвалил и не говорил ничего подобного.