Кавказские пленники
Как много в России случается на Кавказе… через Кавказ, посредством Кавказа или при его помощи. Как, впрочем, и на Кавказе, многое случается в России… Да все без исключения. Мы ведь все в ней, в России, живем. Мега-полиэтнос, все говорящий на разных, но все понимающий на одном языке.
На нем ругающийся, мирящийся, берущий, дающий, пишущий и читающий уже много лет. И особенно на многонациональном, разноречивом Кавказе в крайне разнородной и бесконечно общей России.
Год литературы обязательно и необходимо начинать с литературы, потому что она одна-единственная, но всеобъемлющая – про все, про всех и для всех. К тому же ее невозможно поделить, можно только умножить и в спорных случаях условно разграничить.
Так же что такое Кавказ для русской
литературы?
Александр Бестужев-Марлинский. Первый из русских писателей – романтик Кавказа, автор «Амалат-Бека» и «Писем из Дагестана». Он был искренним романтиком из поколения искренних романтиков французской Республики и ее разгрома, истинных гуманистов человечества, готовых стать палачами царской семьи. Певчие птицы войны. Можно ужаснуться, представив и расписав, что было бы, приди это поколение к власти. Но… «… со слов «если бы, то тогда» начинается территория дьявола».
Для Мира настоящая русская литература начинается с Пушкина, и это один из тех нечастых моментов, когда я с Миром вполне соглашаюсь. Русская литература с Пушкина… А вот в ней, в русской литературе, Александр Сергеевич стал признанным поэтом, написав «Кавказского пленника» (1821 г.). Дважды талантливейший из потомков «арапа Петра Великого», уже будучи поэтом, побывал на Кавказе, и каждый приезд поднимал его дарование на качественно новую, более высокую ступень литературного мастерства.
Вторым, но именно по хронологическому порядку (я не могу сравнивать значимость творчества двух этих поэтов для российской литературы, как не могу сравнивать, что для развития человека важнее: солнце или вода) стал Михаил Юрьевич Лермонтов. В десять лет впервые побывавший на Кавказе и полюбивший его как давно утерянную Родину, потомок свободолюбивых шотландцев, гордо именующих себя горцами, лучшие из своих удивительных по страстности и трагичности произведений Лермонтов посвятил Кавказу. И одно из них… «Кавказский пленник» (1928 г.). Всего двадцать семь прожитых лет, две принудительные ссылки на Кавказскую войну и гениально рожденный мир вечно живущих среди гор героев и образов, далеко не всегда положительных, но всегда одинаково живых и страдающих. Смерть от руки бывшего товарища по оружию и могила у подножья кавказской горы – конец, достойный великого русского поэта.
Лев Николаевич Толстой. Читая дневники, письма и все написанное Толстым, я начал понимать, а потом и верить, что человек и гениальный писатель рождаются не в одном месте и не в одно время. Нужен определенный «инкубационный» период, специальные условия, в том числе и климатические, а еще и особое место для того, чтобы из нормального среднестатистического человека своего времени родился гений. Это сложнейшая комбинация закономерных случайностей, в результате которой происходит чудо. Не иллюзия, не аномалия, а именно чудо. Чуть нарушены условия – и, глядь, не случилось… То сил не хватило проклюнуться, то вся энергия только на это и ушла, а то срезался уже, казалось бы, на взлете.
Едва приехав на Кавказ, а первым городом в этих местах для молодого графа стал Кизляр, Толстой, прибыв в станицу Старогладковскую, записал в дневнике: «Как я сюда попал? Не знаю. Зачем? Тоже». Мы с вами теперь знаем ответы на эти вопросы. Чтобы «полюбить Кавказ посмертной, но сильной любовью», родиться здесь из «пустяшного малого» в великого русского писателя, классика мировой литературы и наставника «великих душ». А еще чтобы, продолжая заведенную старшими собратьями традицию, создать своего «Кавказского пленника» (1872 г.) и оставить во всем написанном за долгую плодотворную жизнь тонкий, но всегда различимый привкус Кавказа.
В день 100-летия памяти Льва Николаевича Толстого один известный телеведущий в телепрограмме «Национальный интерес» назвал меня последним толстовцем. Звание почетное, ответственное, но, уверен, мною не заслуженное. Я не последний. Поэтому возьму на себя смелость предложить вам, уважаемые читатели, поучаствовать в воплощении моей давней мечты, восстановлении исторической справедливости в отношениях России, Кавказа и Литературы. Вместо учрежденных в Старой России военных орденов, медалей и знаков «За службу…», «За покорение…», «За взятие…», «За войну…» Год литературы начать с учреждения первой общественно-государственной награды Новой России – ордена Льва Толстого «За мир на Кавказе». Мой взгляд на орден давно сложился, и я готов его вам представить.