Дагестанские встречи: литературные и личные откровения поэта

Не каждому региону удается оставить такой неизгладимый след в душе творческого человека, как это сделал Дагестан. Этот край с его великолепными пейзажами и теплым гостеприимством стал близким для нашего гостя, Геннадия Иванова, который посетил его двадцать семь раз.

– Все ваши встречи носят рабочий характер, но их количество говорит о вашем теплом отношении к нашему краю. С чем это связано?
– Нет, это были не только рабочие поездки. Я прилетал в Дагестан и на юбилеи моих друзей, например, к табасаранскому поэту Шамилю Казиеву – на его родине отмечали его семидесятилетие. С Шамилем мы учились вместе в Литературном институте в Москве. К Магомеду Ахмедову – на его юбилейный день рождения. Прилетал один раз с женой и сыном отдохнуть. С нынешним председателем Союза писателей Дагестана Мариной Ахмедовой-Колюбакиной мы тоже учились вместе в Литинституте, на семинаре известного советского поэта Евгения Долматовского…
Одним словом, в Дагестане живут мои друзья, и мне здесь по-человечески хорошо. Я застал еще живого Расула Гамзатова, был у него дома. Конечно, это живое общение с ним я никогда не забуду. Его мудрость, его юмор, его потрясающую любовь к поэзии и ее глубочайшее понимание.
С творческой стороны Дагестан поднимает дух равнинного человека. Горы и удивляют, и потрясают – и вдохновляют! Поэзия требует свежести, и эту свежесть слов и образов равнинный поэт здесь находит. Даже если он мало что напишет от встречи с Дагестаном, все равно в его творческом мире происходит некое обновление.
У меня о Дагестане написано много стихотворений.
Что вы успели посмотреть в Дагестане? Есть ли места, вдохновившие вас на творчество?
Я многое в Дагестане повидал. Правда, есть три места, где не был, но очень хочется там побывать, – это Кубачи, Ахульго и Сулакский каньон. Чаще всего я был в Хунзахском районе, в ауле Цада – очень много раз на празднике «Белые журавли». Конечно, читал свои стихи у памятника Журавлям. Первый раз там был, когда этого памятника еще и не было. Помню, набрал яблок в школьном саду аула Цада и привез их в Москву. Разложил на столе – и вдруг, глядя на них, стало писаться стихотворение:

На столе моем яблоки из аула Цада.
Над столом зажигается, как в ауле, звезда…
Вспоминаю селение, и людей, и музей.
Вспоминаю как доброе – как родных и друзей.

Все врагам нашим хочется разорвать, поломать.
Но Россия родимая – не кукушка, а мать.
Мать полям зеленеющим, и горам, и лесам…
Это понял, почувствовал и увидел я сам.

И в ауле гамзатовском, и в якутской дали
О России единственной нам кричат журавли.
О России единственной мы и сами поем,
Хоть у каждого – родина и отеческий дом.

Да, Россия родимая – не кукушка, а мать,
И она обязательно будет всех защищать.
…На столе моем яблоки из аула Цада.
Будем вместе и братьями – навсегда, навсегда!
Несколько лет назад руководство Хунзахского района наградило меня званием Почетного гражданина, оно греет мне душу – это же родина Расула Гамзатова! А недалеко – родина Фазу Алиевой, с которой я, можно сказать дружил. Был редактором ее книг, издавал в московском издательстве «Художественная литература» ее собрание сочинений. Сравнительно недалеко – потрясающий Гуниб, куда меня впервые привез покойный мой друг, выдающийся аварский поэт Магомед Ахмедов…
– Как вы оцениваете вклад дагестанских писателей в российскую литературу? Есть ли современные авторы из Дагестана, чье творчество вас особенно впечатлило?
– Конечно, есть этот вклад, и довольно значительный. Вот недавно я был в Дагестане на праздновании 155-летия Сулеймана Стальского. Прекрасный организовали праздник. У меня был повод почитать и самого Стальского, и о нем. Часто вспоминали слова Горького, назвавшего лезгинского поэта Гомером ХХ века. Оказывается, и Борис Пастернак так поэтично и пронзительно написал о нем, о его выступлении на Первом всесоюзном съезде писателей СССР: «Трибуна, вселявшая такое волнение в нас, его не испугала. Она не изменила его голоса, не нарушила спокойствия ни черточкой, не сломила красивой простоты и стройности его повадки. Ему дали слово. Зал насторожился. Ровно и по-вековечному текла незнакомая медленная речь. Было ясно: зал для него тесен, помост – недостаточно высок. Верстовой простор виделся его взору. Верстовая высь подпирала его. Вот что, кроме приветствия, привез он из Дагестана, вот с чем сидел несколько дней среди нас».
Стихи Стальского переводили на русский язык хорошие переводчики – Николай Ушаков, Семен Липкин, Николай Тихонов. Михаил Зенкевич, Алексей Сурков и другие. И через эти переводы читателям всей страны открывался удивительно мудрый, честный, по-народному открытый и глубокий поэт. Конечно в 30-е годы прошлого века его читала вся страна. Где-то я встретил такую шутку, что в те годы портретов Стальского в газетах было не намного меньше, чем Сталина. А как известно, в каждой шутке есть только доля шутки.
Конечно, влияние таких замечательных писателей Дагестана, как Сулейман Стальский, Гамзат Цадаса, Расул Гамзатов, Фазу Алиева и других, на всю нашу многонациональную литературу было значительным.
Читал я, конечно, в переводах, старого аварского лирика Махмуда. Чудо! Читал старого даргинского поэта Батырая. Тоже чудо! Батыраем я в какой-то момент очень увлекся и написал «Три посвящения Батыраю».
Из современных дагестанских литераторов я знаком с творчеством табасаранского поэта Шамиля Казиева. Знаю, что в этом году Шамилю на родине установлен памятник-бюст. Это замечательно и справедливо. Нравятся мне стихи, тоже табасаранской, поэтессы Сувайнат Кюребековой.
Конечно, читал и знаю творчество Марины Ахмедовой-Колюбакиной. Она вообще личность выдающаяся: и свое пишет очень интересно и талантливо, и очень много переводов дагестанских поэтов. Она народный поэт республики!
Конечно, в современной дагестанской литературе справедливо возвышается фигура Магомеда Ахмедова. Талант, большой талант! Думаю, что память о нем всегда будет жить не только в аварской литературе.
– Слово имеет большое значение. Насколько через стихи, песни и прозу сегодня можно донести до читателя злободневные темы?
– Я думаю, что и сегодня, хотя вокруг такой информационный шум, настоящее поэтическое слово или настоящая глубокая художественная проза имеют большое значение в понимании актуальных, злободневных вопросов нашего бытия. Вот сейчас идет спецоперация. Некоторые поэты, и я в том числе, едут в ЛНР, в ДНР, «за ленточку», в зону боевых действий. Разговаривают с воинами, видят все своими глазами – потом эти впечатления ложатся в основу новых произведений. В составе агитбригады Министерства обороны я несколько раз был там, в окопах и блиндажах, был в госпиталях, на полигонах, на аэродромах… Эти впечатления легли в основу поэтического сборника «Нашим», который мы издали на двоих с моим товарищем поэтом Виктором Кирюшиным. Этот сборник очень востребован – тысяча экземпляров быстро разошлись. Из него мы читаем бойцам, и они откровенно говорят, что такие стихи им помогают, нужны. Может, не очень скромно так говорить, но, с другой стороны, я на себе проверил силу и необходимость поэтического слова и уверился, что оно и сегодня много значит, как много значило в Великую Отечественную войну. Вот одно из стихотворений из сборника «Нашим»:

Нашим воинам

Вам досталась, ребята, нелегкая доля.
Вы могли бы сейчас быть не здесь, на войне,
А в родимой семье, на реке или в поле,
В мирном поле отрадно скакать на коне…

Здесь разрывы снарядов, здесь мины и пули,
Здесь убитых товарищей рядом тела…
Вы же в эту войну, понимая, шагнули,
Понимая, какие в окопах дела.

Вы вернетесь не все в наши мирные дали.
Кто вернется, пусть знает – у них мы в долгу.
Не отменят его ордена и медали,
И в застолье слова, и слова на бегу…

И вдвойне мы в долгу перед теми, кто пали.
Перед ними пусть нам будет стыдно, что мы
Врали, крали, болтали и все хлопотали,
Чтоб ловчей избежать и тюрьмы, и сумы…

Вам досталась, ребята, нелегкая доля,
Вы шагнули за всех остающихся нас.
Ваше мужество, парни, терпенье и воля –
Это наш золотой необманный запас.

Некоторые наши писатели пошли добровольцами на эту войну, несколько человек погибло, два поэта пропали без вести. Они пошли, конечно, воевать за Родину, но в немалой степени и затем, чтобы их поэтическое или прозаическое слово стало предельно
достоверным и значительным. К слову писателя, пришедшего с этой войны, будут особенно чутко прислушиваться читатели. Так и будет.
А закончить наше интервью мне бы хотелось еще поэтическими строчками о Дагестане. Это из стихотворения написанного свободным стихом:

В мои стихи с некоторых пор вошли горы.
Они вошли и стоят
и как будто ждут от меня доброго слова.
Я люблю вас, горы Дагестана,
я восхищаюсь вами!