«Келдыш» в судьбе «Титаника»

[vc_row][vc_column width=»1/1″][vc_column_text]

Российское научно–исследовательское судно «Академик Мстислав Келдыш» известно, пожалуй, во всем мире. Не считая научных кругов, известность в массах судно приобрело после выхода художественного фильма Джеймса Камерона «Титаник», на котором проходила часть съемок картины. Однако не все знают, что капитан научно–исследовательского судна «Академик Мстислав Келдыш» Юрий Николаевич Горбач – родом из Дагестана.

[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row][vc_row][vc_column width=»1/1″][vc_column_text]

В рамках проекта «Дагестанцы в России и за рубежом» корреспондент «Проджи» с удовольствием пообщалась с Юрием Николаевичем о его работе и знаменитом «Келдыше».
«Я всегда говорю, что я из Дагестана»
– Юрий Николаевич, вы прошли долгий интересный путь. Но давайте начнем с самого начала, с детства. Расскажите, пожалуйста, в каком дагестанском городе вы жили и где учились.
– Я родился в Махачкале. В 1967 году окончил школу №9 на Редукторном поселке. Тогда она была новая, только построенная, наш класс был первым выпуском этой школы. После 10 класса я уехал поступать в Одесское высшее инженерно-морское училище. Но я не прошел по конкурсу и учился на заочном отделении. Вернувшись в Махачкалу, в первое время работал матросом на рыболовном сейнере «Каякент», ловили кильку в Каспийском море. В 1969 году меня призвали на службу в Калининградскую область.
– Так вот, как вы оказались в Калининграде.
– Да, я служил в Балтийске Калининградской области и после службы остался в Калининграде. Здесь ведь романтика. Город моряков, рыбаков. Мне дали характеристику для открытия визы, и я пошел работать в море на рыболовный флот. Потом перевелся в училище. Тогда оно называлось Калининградским высшим инженерно-морским училищем, а сейчас это – Балтийская государственная академия. Я окончил это учебное заведение.
– Юрий Николаевич, в Калининграде знают, что вы родом из Дагестана?
– Конечно! И не только здесь это знают. Когда я общался с иностранцами (во время съемок фильма «Титаник» Джеймса Камерона), я всегда говорил, что я из Дагестана. Правда, не все знают, где это. Почему-то Грузию знают, а Дагестан – нет. Я им показывал на карте: вот, посмотрите, на Каспии есть Дагестан и столица – Махачкала.
– Из нашей республики вы уехали много лет назад. Удалось ли вам сохранить дагестанскую культуру?
– Я думаю, что да! Многое во мне осталось: дагестанское гостеприимство, уважение к старшим. Мне кажется, это впитано в меня с детства. Я всегда всем говорю: учитесь доброте, гостеприимству, как в Дагестане.
– Частью культуры любого народа является кухня. Помните ли вы дагестанскую кухню?
– К моему однокласснику Арсену Хадакулиеву часто приезжала бабушка из Буйнакска. Она всегда готовила национальные блюда: хинкал, что-то еще (я не помню, как называется) из кукурузной муки и баранины. Так полкласса ходили в гости к Арсену это кушать. И всегда все спрашивали: «Арсен, когда бабушка приедет?» Сейчас я и сам могу хинкал готовить, но здесь, в Калининграде, баранина не такая, даже пахнет не так, как в Дагестане.
– А удалось ли вам угостить Джеймса Камерона дагестанскими блюдами?
– Нет, не удалось. На судне мы такое не готовили. Но я им рассказывал о нашей культуре и наших блюдах. Но Джим все время судил о кавказской кухне, вспоминая грузинскую.
Большое плавание
– А как все начиналось в работе?
– Первое время я ходил в море на рыболовных судах. В 80-м году перевелся в Институт океанологии и уже стал работать на судах Академии наук. Тогда в институте было много научных судов, и в рейсы они ходили только с научными целями. В начале 90-х, когда все было заброшено, суда простаивали.
– Как удалось все сохранить?
– Мы начали работать на коммерческой основе, по контрактам. Только так мы сохранили этот флот в Институте океанологии. А с 1994 года я принял «Академик Мстислав Келдыш» – это большое научное судно – и с тех пор являюсь его капитаном.
Судно было построено в Финляндии. 24 января 1981 года на нем был поднят флаг тогда еще могучего Советского Союза. На «Келдыше» мы совершили много научных рейсов. В 1987 году там же в Финляндии наши и финские инженеры построили два глубоководных аппарата «Мир-1» и «Мир-2». Эти аппараты стационарно были установлены на борту судна «Академик Мстислав Келдыш». С 1987 года «Келдыш» стал носителем двух глубоководных аппаратов, они постоянно находились на борту. На тот момент таких глубоководных аппаратов с глубиной погружения до 6000 метров было всего лишь пять в мире. Один – у американцев, один – у французов, один – у японцев и два на борту «Келдыша» – «Мир-2» и «Мир-2».
Вклад в кинематограф
– Юрий Николаевич, мы знаем, что ваше судно сыграло большую роль в судьбе затонувшего «Титаника». На нем были сняты как документальные фильмы о лайнере, так и знаменитый художественный фильм режиссера Джеймса Камерона. Расскажите, пожалуйста, о своей работе над этими проектами.
– С 1994 года, как я принял судно, мы не раз участвовали в съемках документальных фильмов о Титанике, в том числе и с Джеймсом Камероном. Съемки художественного фильма «Титаник» проходили в два этапа. Первый этап фильма снимался на борту «Келдыша» с помощью аппаратов «Мир-1 и «Мир-2». Они спускались на глубину 2700 метров и проводили съемки затонувшего «Титаника».
– То есть в фильме показаны съемки настоящего «Титаника», затонувшего в 1912 году?
– Да. Это не компьютерная графика. Это настоящие уникальные съемки настоящего «Титаника». В фильме часть сцен снимались на борту судна с актрисой Глорией Стюард (она играла бабушку Роуз), которую с внучкой доставили на судно вертолетом. Вспомните эпизод, когда бабушка Роуз сидит в лаборатории и смотрит видео, как глубоководный аппарат снимает «Титаник», или момент, когда она с кормовой части судна бросает в воду голубой бриллиант. Вот это все происходило на борту «Келдыша». Каюта, где жила актриса, была немного переоборудована под каюту «Титаника». В фильме показано, что на столе в каюте лежали зеркальце и заколка, эти вещи были подняты с «Титаника».
Второй этап съемок проходил в Мексике, где заранее вырыли огромный котлован. Было также изготовлено судно по размерам почти такое же, как «Титаник», только с более тонкой сталью. На этой модели все было оформлено точно так, как на настоящем «Титанике». Даже вся утварь – посуда, мебель, которые были на лайнере, – было произведено на английских мануфактурах уже в наше время. Потому фильм оказался таким дорогим. Главные герои были в Мексике, а Глория Стюард со своей внучкой – на «Келдыше», в Атлантическом океане, на месте гибели «Титаника».
– Вы принимали участие в съемках, которые проходили в Мексике?
– Нет. Там уже из представителей «Келдыша» никого не было. Наше присутствие и не нужно было, Джим со своими ребятами сами уже снимали.
– Вы все время были рядом со съемочной командой во время работы на «Келдыше»?
– Да, конечно. Мы работали около 2,5 месяцев на самом «Титанике», снимали под водой. Иногда заходили в Канаду, что-то снималось на берегу, но в основном все съемки проходили в океане.
Вообще, на «Келдыше» много фильмов снималось о «Титанике», в том числе и документальных. В 2002 году впервые в мире велась трансляция с затонувшего «Титаника» на канал «Дискавери» в реальном времени. С помощью наших аппаратов были спущены два ровера, которые управлялись с помощью тонковолокнистого кабеля. Они проникли внутрь «Титаника» и вели съемку, и с помощью спутников транслировали на канал «Дискавери». Так что с полной уверенностью можно сказать, что судно «Академик Мстислав Келдыш» внесло большой вклад в развитие не только науки, но и кинематографа.
– Какая функция была непосредственно у представителей «Келдыша» во время съемок художественного фильма «Титаник»?
– Наша работа заключалась в том, чтобы спустить аппараты на воду и погрузить их. Джим всегда был в одном из аппаратов, на котором была установлена подводная камера и мощное освещение. Сцены на борту уже координировались с командой «Келдыша», ведь за безопасность на корабле отвечает капитан. В эпизодах спуска аппаратов на воду съемочная группа, конечно, прислушивалась к нам, и снимали они так, как видели это мы с точки зрения безопасности.
– Что у вас осталось на память после съемок «Титаника»?
– Есть фотографии, есть копия фильма, сделанная с оригинала. Правда, она на английском языке, Джим подарил ее мне, специально для нашего судна.
– Наверное, у вас с Камероном уже сложились приятельские отношения…
– Да. Но в основном все подобные проекты организовывал Анатолий Михайлович Сагалевич. Он – начальник лаборатории подводных аппаратов. Анатолий Михайлович в хороших отношениях с Джеймсом. Это он подал идею снять хорошее кино про любовь. Джеймс со своей группой приезжали сюда, в Калининград. И первый показ «Титаника» в России состоялся именно в Калининграде.
– Юрий Николаевич, несмотря на то, что ваша работа над фильмом осталась за кадром, на вас была большая ответственность, и вы тоже очень уставали во время съемок. Что на тот момент вам казалось сложнее всего?
– Скажу по секрету: Джеймса немного укачивало. И когда аппарат всплывал, и если море не спокойное, аппарат покачивает на волнах. И нам приходилось ускорять процесс поднятия аппарата из воды. Мы даже научились его поднимать за 25 минут. Но бывали ситуации, когда и погода портилась. В такие моменты приходилось работать особенно четко.
Что касается вообще работы с Джеймсом Камероном, то хочу сказать, что он очень простой человек. Он и его команда буквально слились с командой нашего экипажа. Можно сказать, у нас была одна семья. Мы питались в одном салоне, они ели то, что мы готовили. Все было вместе.
– А вы, Юрий Николаевич, вместе с Камероном спускались под воду?
– Нет, в аппарате я не спускался, потому что спуск и подъем аппарата – это сложный процесс, и капитан всегда должен быть на мостике.
– Все-таки много времени прошло с момента съемок. Но, может быть, вы до сих пор помните какой-нибудь интересный случай?
– Обычно после окончания съемок, мы делаем барбекю на открытой палубе. Помню, после съемок «Титаника» мы зашли в Канаду, и Джеймс для барбекю заказал на судно поросенка. Но он не рассчитал, и поросенок оказался очень большим. Мы говорим: «Джим, как повар будет его готовить? Что с ним теперь делать, ни запечешь ведь?». Наш шеф-повар думал-думал, потом разрубил его пополам. Приготовил сначала одну половину, потом вторую. Сложил блюдо, украсил. Получилось прекрасно. Никто даже не догадался, что он отдельно запекался. Все остались довольны. А еще на открытой палубе нашего судна есть бассейн. После барбекю иногда горячие американские парни, да и члены команды в него ныряют.
– Вы сейчас поддерживаете отношения с кем-нибудь из съемочной группы?
– Мы созваниваемся, но очень редко. Джеймс сейчас занят другими делами. У Анатолия Михайловича есть проекты, но пока это только проекты. Может быть, в будущем что-то поснимаем. Мы мечтаем сделать на «Келдыше» кругосветку. Пока, правда, не получается, но мы не теряем надежды.
– Вы испытываете чувство гордости, когда видите на экране свое судно?
– Конечно! Ведь благодаря этому «Келдыш» и стал известным, его все знают, куда бы мы ни заходили. Когда «Келдыш» приходит в порт (в любой порт), собирается большая толпа, все приходят смотреть на судно. Конечно, я испытываю чувство гордости. Вообще в мире нет такого судна. Оно ведь еще и большое, с двумя аппаратами на борту.
– Юрий Николаевич, что сейчас происходит с «Академиком Мстиславом Келдышем»?
– Сейчас судно в Калининграде. Последние четыре года мы работали в Баренцевом море, на Штокманском газоконденсатном месторождении. Судно ведь научное, должно заниматься наукой. За эти четыре года мы также совершили две научные экспедиции в Карское море, изучали его экологию. Весной планируется ремонт «Келдыша», и сейчас мы его готовим к ремонту. После этого, конечно, опять продолжим научные экспедиции.
– Спасибо вам, Юрий Николаевич, за такую интересную и содержательную беседу. Удачи вам и попутного ветра!
– Спасибо. Пользуясь случаем, хотелось бы поблагодарить редакцию журнала за предоставленную возможность рассказать дагестанцам о флагмане Академического флота «Академике Мстислав Келдыш». Хочу также пожелать всем землякам мудрости и дагестанского долголетия!

[/vc_column_text][/vc_column][/vc_row]