Историю нельзя переписывать

История Кавказа и Дагестана не знает более значимой политической фигуры, чем имам Шамиль. Имама Шамиля наделили доброй славой историки Российской империи, стран Востока и Запада задолго до появления на мировой арене Советского Союза. Имам Шамиль стал легендарной личностью, воплощением стремления к Свободе и Справедливости. На примере его борьбы и жизни воспитывались несколько поколений кавказцев, вокруг его имени ломались политические копья разных идеологий.
Личность Шамиля, как каждого великого человека, неоднозначна, можно по-разному относиться к его деяниям, но отнять у Шамиля его величие невозможно. Он всегда был гордостью народа.
После завершения войн с Турцией (1806–1812) и Персией (1804–1813) Россия завладела территорией современных Грузии и Азербайджана, но Северный Кавказ, населенный воинственными племенами, где не было русской власти, стратегически препятствовал установлению господства Российской империи в Закавказье.

Шамиль, имам Дагестана и Чечни

К тому времени история дружественных отношений России и горцев Северного Кавказа насчитывала не одно столетие.
Начало этой дружбы положило прибытие в Дагестан Петра I в 1722 году.
Горцы не были против России, а сами добровольно предпринимали попытки объединения с Россией. Прием Петра I шамхалом Тарковским Адиль-Гиреем, который посылал посольство к Петру с просьбой о подданстве России, говорит о начале взаимоотношений русского народа и дагестанских горцев.
Общение дагестанских горцев с русскими возникло задолго до похода Петра – в начале XVII века, когда шамхал Гирей Тарковский оказал услугу российскому государству при преследовании Заруцкого, а затем просил защиты у царя Михаила Федоровича от притеснений своего дяди султана Махмуда-мирзы. В 1615 году шамхал Гирей добровольно принял подданство России.
Султанство Елисуйское еще в 1803 году приняло подданство России. В 1807 году Ахмет-хан прибыл в Тифлис для личного изъявления покорности и в доказательство своего усердия и в залог нерушимой верности царю оставил аманатом (заложником) сына своего Даниэль-бека. Это был первый человек из лезгин, отдавший своего сына в Тифлисское благородное училище.
Вот на этом опыте дружественных отношений и должна была основываться политика России в XIX веке, а не на стратегии Ермолова.
Ермолов попрал права мусульман-горцев, притеснил мусульманское духовенство, запретил мусульманам паломничество в Мекку и Медину. Пораженные в своих гражданских и религиозных правах и жизни горцы в этом распоряжении Ермолова усмотрели посягательство на изменение одного из основных столпов их религии. Начались волнения, и в Кюринском ханстве, в селении Яраг впервые прозвучала проповедь с призывом мусульман к священной войне.
Через два года после назначения Ермолова наместником Кавказа – в 1818 году – введенный им жестокий жандармский режим привел к возмущению, которое вылилось в грандиозное восстание в Чечне, возглавленное Бей­Булатом, нашедшее отклик у горцев Дагестана. Уже тогда объявление священной войны выражало собой протест горцев против колониального гнета и карательной политики Ермолова.

Имам Шамиль с сыновьями Гази-Магомедом (слева)
и Магомедом-Шапи. Киев, 1869 г.

Можно с уверенностью сказать, что именно эта жестокая политика управления Кавказом привела к многолетней кровопролитной Кавказской войне.
В это время на Кавказе возрождается мюридизм.
Мюридизм до возникновения движения Шамиля и других имамов существовал как дервишский орден, который проповедовал нравственное совершенство, отречение от земных благ. Возник мюридизм на основе учения тарикат. Тарикат – путь познания Бога, учение о достижении духовного совершенства через познание действий Пророка, желание по доброй воле приблизиться к его святости.
Политика Шамиля в первой половине XIX столетия не была направлена против русского народа. Испокон веков народы Дагестана, как и прочие народы Кавказа и Закавказья, вели отчаянную борьбу за свою свободу и независимость, за каждый клочок своей земли с различными завоевателями, единоверными и иноверными. Народности Дагестана, прекрасно понимая все экономические, политические, культурные выгоды и перспективы, как Грузия, Кабарда и другие, добровольно могли бы войти в состав России на правах подданных в случае ненасильственного, братского присоединения. Присоединение Дагестана к России как к крупному государству, к империи с развитой экономикой и культурой, стоящей гораздо выше других соседних стран, способствовало развитию экономики и культуры Дагестана, а также ликвидации угрозы агрессии со стороны Турции, Ирана, прекращению междоусобных войн, веками разорявших край.
Шамиль был прогрессивным деятелем именно потому, что впервые на территории не только Кавказа, но и России создал единое демократическое государство («Великий демократ Шамиль». К. Маркс), сплоченное идеологией мюридизма, сумел объединить почти весь Дагестан, сосредоточил в своих руках высшую светскую и духовную власть, объединив мелкие владения и раздробленные территории, создал аппарат государственного и духовного управления. Ввел единое для всех шариатское законодательство, на основе которого во многих мусульманских странах тогда держалась государственная власть.
Мюриды имама Шамиля – лучшие воины в истории Кавказа – могли отразить удары любого противника, даже несмотря на их численный перевес.
В боях за Ахульго имам с тысячей мюридов противостоял почти четырнадцатитысячному русскому воинству и потерял убитыми 300 мюридов.
Шамиль создал единую государственную казну, организовал систему сбора налогов, поощрял торговлю, способствовал развитию различных ремесел, уничтожил сословное деление народов.
Важно еще то, что он освободил от зависимости рабов, тогда как царским правительством крепостное право было ликвидировано только в 1861 году.
Большое внимание Шамиль уделял наукам, знаниям, муталимам (учащимся), выделял большие средства из казны (байт-уль-мал) на распространение знаний (ильму), создавал медресе, одаренных людей освобождал от газавата для изучения наук. При Шамиле уровень грамотности горцев вырос в десять раз. Русский ученый генерал Услар пишет: «Если сравнить население и число медресе в Дагестане того времени, уровень грамотности дагестанцев намного превышал уровень грамотности европейцев».
В Имамате Шамиля были целые слободы и поселения русских солдат. Офицеры, мастера-оружейники, артиллеристы использовались Шамилем как специалисты в мирные дни и как союзники в военное время. Большинство из них принимали ислам и на равных правах со всеми жили в Дагестане. Имам запретил употребление спиртных напитков, курение, ликвидировал ханские привилегии.
В Имамате все народности пользовались равными правами, что способствовало укреплению единства.
«У имама Шамиля, как и у Пророка (мир ему и благословение), не было цели уничтожить неверующих.
Потому что в шариате есть такое правило, о котором Рамазан Бути пишет в книге «Аль-джихад филь-Ислами», что поистине джихад с оружием осуществляется с целью устранения вражды, а не с целью уничтожения неверия.
Доказательством служит факт, что имам Шамиль, как и Пророк (мир ему и благословение), перед газаватом своим мюридам говорил: «Не убивайте стариков, женщин и детей, не рубите деревья, не сжигайте поля, если вы заключите мир даже с кяфирами, не нарушайте его».
Из этого понятно, что целью имама и его мюридов не было уничтожение
неверующих. К своим пленным имам относился с уважением. Он их уважал, не принуждал принять ислам. Пишется, что пленным имам Шамиль давал свободно исповедовать их религию – христианство» («Великий Шамиль – имам Дагестана и Чечни, шейх накшбандийского тариката», А. Рамазанов).
Шамиль не желал воевать с Россией, стремился покончить с войной и заключить мир. Соглашения о перемириях Шамиль всегда неукоснительно соблюдал, тогда как российская сторона неоднократно их нарушала.
В 1834–1835 гг. Шамиль заключил перемирие с находящимся на русской службе местным владетелем шамхалом Тарковским Сулейман-ханом, в котором: Шамиль признавал верховенство России; Шамиль обязывался не делать набегов на равнинные земли сам и удерживать от этого других. Шамхал от имени императора России признавал власть имама в горах и сам обязывался не предпринимать военных действий. Шамиль полагал, что мир, заключенный со ставленником русского царя, есть мир с его «хозяином» – русским императором. Это соглашение позволило Шамилю создать государство Имамат.
Летом 1836 г. русские войска, нарушив перемирие, вновь активизировали свою деятельность в горах.
В июле 1836 г. Шамиль пишет письмо командующему войсками левого фланга Кавказской линии генерал-майору Ф. Ф. Клюки-фон-Клюгенау: «От нуждающегося в Аллахе писца, поручившего все дела своему могущественному покровителю Аллаху, Шамиля, к генерал-майору Клюки, командующему крепостью Шура. Не тайна для вас, что между мной и русским государем в прошлые годы было заключено окончательное соглашение о полном перемирии.  И я выдал в аманаты самого любимого моего родственника – сына моего дяди… Я вернул русских пленных и препятствовал тем, кто направляется на равнину с целью набега.  И русские не видели от меня никакой измены. <…>
Однако вы нарушили это упомянутое соглашение и вознамерились коварно обмануть меня, так же как и лицемеры прежде поступали вероломно и нападали на какой-либо из преданных нам аулов.
И, вне сомнения, с помощью Аллаха всевышнего и с его поддержкой я соберу все войска ислама… и пойду войной против вероломного, будь то русские или другие.
И на мне нет вины, так как соглашение нарушили вы и сделали несостоятельным перемирие, вторгшись в аул, подвластный нам.
И если вы не хотите беспорядков и возмущения, то пусть оставят в покое меня и все селения Аварского вилайата, на которые ниспослал благословение Аллах Всевышний, и пусть успокоятся в своих местах, так же как и я оставил их и все подвластные им селения и успокоился в своих владениях».
Шамиль пишет начальнику Военно-окружного управления в Дагестане генерал-майору О. А. Реуту (получено Реутом 22 ноября 1836 г.):
«… Если вы предпочитаете мир и соглашение с нами, а мы хотим мира с вами, то заключайте добрый мир со всеми, без коварства и обмана.
А если вы хотите вести войну, то знайте: мы мужчины, которые не отказываются от нее.
Раньше мы уже договаривались с вами о мире и перемирии, но потом вы нарушили его, неоднократно выступая против нас.
Поэтому следует винить вас, а не нас.
Слава Аллаху от начала и до конца, явно и тайно».
В ноябре 1836­го Шамиль пишет письмо Клюгенау:
«От Шамиля, нуждающегося в Аллахе раба, к генералу крепости Шура. Уведомляю тебя о том, что я желаю мира и спокойствия, как и прежде; с моей стороны по отношению к вам не было измены.
И знайте, что я, пока жив, не нарушу мира с вами.
Но вы не верите моим словам, хотя я говорю правду, а верите клеветникам, хотя они лгут.
И если у вас есть хоть капля благоразумия, подумайте о последствиях. Я удивляюсь вашей нерассудительности. Я написал это письмо с посыльным (посыльный – чиркеевский старшина Джамал – прим. авт.)».
Весной 1837-­го Шамиль пишет генерал-адъютанту барону Г. В. Розену:
«От Шамиля, уповающего на Аллаха Всевышнего раба, к Вашему высокоблагородию, командующему многочисленными войсками и огромными территориями, правителю Дагестана, великому сардару барону Розену.
… Знай же, что я хочу перемирия и примирения с русским государем – правителем великой державы, без всякого сомнения.
До сего дня я не переставал стремиться к этому и не причинял вреда вашим укреплениям и вашим наместникам, пока они не захотели овладеть нами и не вышли с войной против нас. И если будет соглашение о перемирии и мире между мной и тобой, то он состоится также между тобой и всеми, чьих аманатов я взял… И он свяжет тебя с этими обществами добрыми отношениями, и не будет для тебя от них вреда. Я хочу только перемирия и мира с вами, пока вы оставляете нас на наших землях, не мешая нам нежелательными действиями.
Сейчас ты – правитель края, и, вероятно, тебя заботит состояние наших дел. Так заставь сидеть молча злонамеренных от нанесения ущерба нашей вере и шариату. И мир тем, кто следует по пути Господа».
Однако война продолжалась. Генералы заволновались только в преддверии поездки на Кавказ в октябре 1837 г. императора Николая I, который решил прекратить эту бессмысленную кровопролитную войну и водворить мир на Кавказе. Император распорядился о своем желании назначить Шамиля наместником Кавказа и пригласить его в Тифлис для получения высочайшего прощения и присяги на верность России.
Исполняя волю императора, Клюгенау 18 сентября встретился с Шамилем и предоставил ему следующие гарантии: «Император возвеличит его (Шамиля), окажет ему почет, сделает управляющим делами всех дагестанских мусульман». Генерал уговаривал имама поехать в
Тифлис на аудиенцию к императору, где он получит высочайшее прощение и присягнет на верность государю. Вот тогда восторжествует мир.
Шамиль отказался ехать в Тифлис на встречу с императором. Основной его довод: неверие в русские гарантии. Оснований для недоверия у Шамиля было предостаточно – царские генералы всегда нарушали перемирия.
В 1837 году император Николай I прибыл на Кавказ для встречи с Шамилем, но встреча не состоялась из­-за интриг и непонимания.

Генерал-адъютант барон Г. В. Розен

Шамилю, как всем вместе и каждому в отдельности из свободолюбивых сынов гор, было изначально неприемлемо насильственное присоединение Кавказа, когда вооруженное сопротивление оставалось единственным способом отстаивания интересов свободных горцев.
В многолетней изнурительной борьбе с царским самодержавием имам вел преимущественно оборонительную войну. Его борьба носила освободительный, справедливый характер.
Во время начавшихся военных действий России с Турцией Шамиль не направил более десяти тысяч своих отборных мюридов на помощь туркам и не ударил в тыл русским войскам при кровопролитном сражении за Карс в августе 1855 года.
Если бы это случилось, история Кавказа была бы иной.
Лермонтов, Толстой, Бестужев-Марлинский, Грибоедов, Пушкин – все они близко знали горцев, имели среди них друзей, изучали их языки.

Генерал-майор Клюки-фон-Клюгенау

С восхищением говорили о своих противниках, безусловно признавая их моральную и историческую правоту, прямо и честно описывали трагические события, участниками которых были сами.
Герцен, Чернышевский, Добролюбов оценивали войну как кровопролитную и бессмысленную, подчеркивали народно-освободительный характер движения, возглавляемого Шамилем. Писали, что «борьба велась со стороны горцев за независимость их страны, за неприкосновенность их быта».
События на Кавказе в XIX веке характерны для гражданской войны, когда брат поднимал руку на брата.
Многие просветители и историки осуждали колониальную политику царской России на Кавказе. Борьбу горцев Дагестана и Северного Кавказа считали народно-освободительным движением, важным событием в мировой истории, а Шамиля – великим демократом. Карл Маркс и Фридрих Энгельс восторгались мужеством горцев, храбро сражавшихся с превосходившими силами царских войск, отмечали всемирно-историческое значение этого движения. Они призывали угнетенные колониальные народы мира последовать примеру народов Дагестана и Северного Кавказа, высоко поднявших знамя народно-освободительной борьбы. «Народы, – писал Маркс, – учитесь у них, на что способны люди, желающие остаться свободными».

Николай I

Русские солдаты, не желавшие сражаться за колонизаторскую политику, переходили к Шамилю. Два батальона пехоты, артиллеристы, мастера по литью пушек были из русских. Служили у Шамиля и польские солдаты, офицеры – участники восстания 1830 года.
Шамиль сочувственно относился к русским солдатам-перебежчикам, выделял им землю, разрешил построить церковь.
Русские люди всегда видели в лице Шамиля истинного героя народов Кавказа. Когда победоносная русская армия вступила в последнее убежище Шамиля – Гуниб, сам командующий князь Барятинский поспешил туда. В торжественной обстановке, перед всем войском Барятинский принял Шамиля, оставив при нем личное оружие.
Нет больше войны, нет больше вражды, а есть сама Ее Величество Судьба, распорядившаяся так, что непримиримый к горцам Ермолов – потомок Арслана Мурзы Ермола (в крещении Иоанн), в 1505 г. выехавшего к Великому Князю Василию Ивановичу (Грозному) из Золотой Орды, – трижды был женат на горянках, заключав с ними мусульманский брак (кебин), и от всех них имел детей.
От первой жены Сюйду (из аула Тарки) у него родился сын Бахтияр (в крещении Виктор), дослужившийся до генерал-лейтенанта.

А. П. Ермолов, генерал от инфантерии

Вторая жена Ермолова, Тотай (девушка из аула Кака-Шура), родила ему сыновей – Омара (в крещении Клавдий, служил адъютантом у наместника Кавказа М. Воронцова), Аллах-Яра (в крещении Север), Петра, умершего совсем молодым, дочь Сапият. От третьей жены, Султаным (из аула Буглен), родился рано умерший сын Исфендияр. Это ли не показатель неизбежности единения России и Кавказа?
«Любимые мои соотечественники! Мир вам! Да хранит вас Аллах в полном здравии и благополучии!
Обращаюсь к тем, кто помнит меня и почитает как старшего брата, отца, сына. Пусть все, кто живет в горах, подумают о себе, глядя на меня. По милости Аллаха и щедрости русского народа я живу хорошо и счастлив. Теперь, когда я вспоминаю наши законы в части содержания пленных, стыжусь при сравнении. Бедный мой народ, вы вместе со мной искали покоя в войнах, переживая несчастья и горе. Оказывается, покой и счастье можно найти только в мирной земной жизни и не только здесь, но и там, в горах.
Если бы я знал, что обрету то, что обрел здесь, давно бы ушел от адских мук, которые терпел много лет на Кавказе. В отношениях с русскими следуйте моему примеру, ибо их деяния, если поставить на чаши весов справедливости, перетянут в сторону добра.
Все мои близкие и родные здоровы, шлют вам хорошие пожелания.
Да будет все так, как захочет Аллах. И мир.
Бедный раб Всевышнего Шамиль».

Встреча Шамиля с Клюки-фон-Клюгенау